Водясова Л. П.

 

ПОВЕСТВОВАНИЕ КАК ОДИН ИЗ ФУНКЦИОНАЛЬНО-СМЫСЛОВЫХ ТИПОВ РЕЧИ (ТЕКСТА) В РОМАНЕ  К. Г. АБРАМОВА «СТЕПАН ЭРЬЗЯ»

THE NARRATIVE  AS ONE OF THE FUNCTIONAL-SEMANTIC TYPES OF SPEECH (TEXT) IN THE NOVEL «STEPAN ERZYA» OF K.G. ABRAMOV

Л. П. Водясова

L. P. Vodyasova

 Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ в рамках научно-исследовательского проекта «Параметры текстообразования в художественном пространстве Народного писателя Мордовии Кузьмы Григорьевича Абрамова» (проект 13-14-13002).

 В статье рассматривается один из функционально-смысловых типов речи (текста) – повествование – на материале романа К.Г. Абрамова «Степан Эрьзя». Оно используется писателем для изображения последовательного ряда событий. Повествование теснейшим образом связано с пространством и временем. Одним из его главных признаков является динамичность и активность глагольной формы.

The article discusses one of the functional-semantic types of speech (text) – the narrative – is based on the novel by K.G. Abramov «Stepan Erzya. It is used by a writer for successive events. The narrative is closely connected with space and time. One of its main features is dynamic and active verb.

 Ключевые слова и фразы: речь, тип речи, повествование, последовательность событий.

Key words:  speech, this type of speech, narrative, a sequence of events.

 Кузьма Григорьевич Абрамов (12.11.191404.08.2008) – Народный писатель Мордовии (1985), лауреат Государственной премии (1977), Почетный гражданин Республики Мордовия. Его творчество многогранно и полифункционально, отличается настоящим новаторством, свидетельствует об упорных поисках, смелости в постановке и решении сложных идейно-художественных задач. Это проявилось как в правдивом изображении жизни, создании глубоких национальных характеров, так и в яркости, оригинальности художественных форм и приемов. Язык произведений писателя отличается богатством изобразительно-выразительных средств, которые помогают раскрыть глубинные образы героев, рассказать об их взаимоотношениях, раскрыть уклад жизни, нарисовать прекрасные картины природы [более подробно см. об этом в наших работах: 3, 2011: 5—55; 4, 2011: 82-89; 5, 2011: 75-86; 6, 2012: 37-43].  

Одним из наиболее значимых произведений в творчестве К.Г. Абрамова является биографический роман «Степан Эрьзя», посвященный знаменитому скульптору и художнику Степану Дмитриевичу Нефедову (1876–1959), взявшего себе псевдонимом имя своего народа – Эрьзя.

В 1971–73 гг. в Саранске на эрзянском языке вышли две первые книги писателя «Эрзянь цера» («Сын Эрзянский»), а в 1974–76 гг. они были опубликованы в переводе на русский язык в Московском издательстве «Современник». В них описывались детские и юношеские годы скульптора. Роман «Степан Эрьзя» является их продолжением и повествует о его становлении как всемирного известного мастера. Книга по существу явилась завершением трилогии. Она была написана автором сразу на русском языке и впервые увидела свет в Саранске в 1977 г.

Наблюдения над текстом романа позволили нам выделить в нем три функционально-смысловых типа речи (текста)– повествование, описание, рассуждение. Кроме того, автор часто смешивает их и вводит в канву произведения контаминированные тексты. Все эти типы различаются своей речевой организацией. Основанием для их различения служат прагматическая установка текста и прагматическая установка автора, его личностная манера письма.

Наиболее широко в тексте романа представлены повествовательные типы речи (текста).

Повествование, как известно, – это текст, предназначенный для изображения последовательного ряда событий или перехода предмета из одного состояния в другое. Оно может быть более или менее объективированным, нейтральным, или, напротив, субъективным, пронизанным авторскими эмоциями.

По использованию синтаксических построений и типов связи предложений для повествования наиболее характерны следующие признаки: 1) соотносительность форм времени сказуемых; 2) преобладание цепной (последовательной) связи для объединения предложений в одно целое; 3) употребление личных предложений.

Повествование теснейшим образом связано с пространством и временем. Обозначение места, действия, название лиц и не лиц, производящих действия, и обозначение самих действий – это языковые средства, с помощью которых оно ведется.

На первом плане в содержании повествовательных текстов – порядок протекания действия: Степан ушел от реки несколько успокоенный: то ли от того, что отделался от папки, которую все время держал под мышкой, и она его как-то сковывала, то ли от тихого и спокойного движения воды. Он сегодня съел лишь ломтик хлеба, но ему не хотелось есть, усталости он тоже не чувствовал.

Он долго бродил по тихим улицам и переулкам, там, где меньше людей. В тишине лучше думалось. В сотый раз возвращался к одной и той же мысли: как быть дальше.

С учением он потерпел неудачу, вернее, потерпел неудачу с поступлением в художественно-промышленное училище. Но ведь в Москве, должно быть, имеются и другие училища, где учат рисовать… [1, 1999: 14].

Каждое предложение рассматриваемого текста-повествования, представляющего собой сложное синтаксическое целое (ССЦ), выражает какой-либо этап, стадию в развитии действия, в движении сюжета. Текст начинается с обозначения «действующего лица». В данном случае писатель  использует имя собственное: Степан. Его «представление» осуществляется при помощи глагола ушел. Большую роль играет соотносительность форм времени сказуемых, которая проявляется как их временная однотипность. Основную смысловую нагрузку выполняют глаголы-сказуемые в форме прошедшего времени. В последнем – сложноподчиненном – предложении, которое сигнализирует о границе текстовой единицы (ССЦ), сказуемые в обеих предикативных частях употреблены в форме настоящего времени (в главной части: имеются – простое глагольное сказуемое в форме изъявительного наклонения множественного числа 3-го лица, в придаточной: учат рисовать – составное глагольное сказуемое, спрягаемая форма которого выражена фазовым глаголом учат в форме изъявительного наклонения множественного числа 3-го лица, неспрягаемая – инфинитивом рисовать). Для этого повествования характерна конкретная (река, ломтик хлеба, переулки, училище) и абстрактная (движение [воды], усталость, тишина, мысль) лексика. Ход событий акцентируется посредством обстоятельств времени (от реки, по улицам и переулкам, в Москве). Все предложения объединены между собой цепной (последовательной) связью. В частности, второе и третье, а также шестое  предложения связаны с первым при помощи личного местоимения он, выполняющего заместительную функцию по отношению к собственному имени Степан. Четвертое и пятое предложения неполные (в них опущено то же личное местоимение, ср.: В тишине [ему] лучше думалось. В сотый раз [он]…). Их неполнота выступает средством связи с одновременно с предыдущими двумя и первым предложением. И, наконец, последнее седьмое предложение, имеющее итоговое значение, связано с предыдущим при помощи сочинительного союза но.

Н.С. Валгина основным признаком, который помогает различить функционально-смысловые типы текста, считает характер рематических компонентов высказывания. По мнению исследователя, «с точки зрения способа выражения рематических компонентов высказывания повествование может иметь разную форму, однако эти различия не столь многочисленны, как в структуре описания; все они, так или иначе, связаны с характеристикой активного проявления действия, с указанием на переход от одного действия к другому» [2]. Следовательно, главный признак повествования – динамичность, активность глагольной формы, ее полнозначность и полновесность, поэтому в текстах-повествованиях романа часто встречаются глаголы активного действия: В понедельник рано утром, не дожидаясь завтрака, Степан отправился на Тверскую. На улицах еще горели ночные фонари, когда он подошел к закрытым дверям ателье. Ему пришлось довольно долго расхаживать по тротуару, чтобы не замерзнуть. Бородатый дворник в красном овчинном полушубке, повязанном широким ременным поясом, и в больших обшитых валенках, сметая с тротуара за ночь выпавший снег, искоса поглядывал на него [1, 1999: 33].

Особую разновидность повествования составляют тексты, в которых при передаче динамики действия глагольные формы соседствуют с неглагольными. Кроме полных предложений, писатель вводит эллиптические. Такие повествования особенно экспрессивны: Пришлось ожидать еще три долгих дня, пока профессор Серебряков встретился и поговорил, как он обещал, с директором Строгановского художественно-промышленного училища. Только вот Степан никак не мог понять, почему промышленного. Причем здесь промышленность? Однако выяснение этого вопроса он оставил на будущее. Сейчас было не до таких мелочей. Он терпеливо ждал, пока пройдут эти три дня. А они шли медленно, казалось, еще медленнее, чем весь предыдущий месяц [1, 1999: 10]. В этой единице текста, представляющем собой  сложное синтаксическое целое, семь компонентов. В роли зачина выступает главная часть первого – сложноподчиненного – предложения: Пришлось ожидать еще три долгих дня, в котором составное глагольное сказуемое выражено модальным глаголом пришлось и примыкающим к нему инфинитивом ожидать. Кроме глагольных предложений (в том числе и в предикативных частях сложного предложения), писатель вводит в текст повествования эллиптические. Таковыми являются придаточная часть второго – сложноподчиненного – предложения и третье предложение.

В романе встречаются и другие разновидности повествовательного контекста, которые различаются именно характером рематических компонентов. В частности, глаголы могут быть узуально-акциональными. Активные действия в таких случаях представляются как постоянно повторяющиеся, как свойственные тому или иному лицу, предмету. Такое повествование очень близко описанию: Улица понемногу пробуждалась. Открывались магазины, сначала булочные, бакалейные. А затем и с красным товаром. В легких санках появились первые извозчики, развозя важных чиновников по канцеляриям, а не важные топали пешком по тротуарам в гуще простонародья. Наконец открыли и фотоателье. Старший фотограф, с которым вчера разговаривал Степан, проходя мимо, узнал его и пригласил войти [Абрамов, 1999: 33]; Степан никуда не выходил, валялся на нарах в ночлежке и от нечего делать приглядывался к ее обитателям, которых дождливая погода загнала под кров. Люди здесь были все больше нищие, бродяги, спившиеся мастеровые и мужики, приехавшие из дальних губерний искать работу, чтобы прокормиться зиму [1, 1999: 10].  

Рематические компоненты часто распространяются объектно-обстоятельственными компонентами. Так, например, в следующем тексте: Рядом со Степаном на нарах лежал старик. В Москве он когда-то имел небольшую лавку, торговал мелкой галантереей… [1, 1999: 10] – легко выделяются обстоятельственные (Рядом со Степаном лежал, на нарах лежал, в Москве имел, когда-то имел) и объектные (имел лавку, торговал галантереей) сочетания.

Таким образом, повествование как один из функционально-смысловых типов речи (текста) широко используется К.Г. Абрамовым для изображения последовательного ряда событий или перехода предмета из одного состояния в другое. Важным для него является обозначение места, действия, название лиц и не лиц, производящих действия, и обозначение самих действий, иными словами, тех языковых средств, с помощью которых оно ведется.

 Литература

 1.        Абрамов К.Г. Собрание сочинений: в 7 т. Т. 4: Степан Эрьзя: биогр. роман. Кн. 3; Степан Дмитриевич Эрьзя: биогр. очерк. – Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1999. – 480 с.

2.        Валгина Н.С.  Теория текста: учеб. пособие [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://evartist.narod.ru/text14/01.htm (дата обращения: 16.07.2011).

3.        Водясова Л.П. Текстосвязующая роль наречия в романе К.Г. Абрамова «Олячинть кисэ» («За волю») // «Современная филология: теория и практика», V Междунар. науч.-практ. конф. «Современная филология: теория и практика», 29-30 сентября 2011 г.: [материалы] / Институт стратегических исследований. – М.: Литера, 2011. – С. 50-55.

4.        Водясова Л.П. Текстосвязующая роль послелога  в романе К.Г. Абрамова «Олячинть кисэ» («За волю») // «Филологическое образование: теоретические и прикладные аспекты», всерос. науч.-практ. конф. с междунар. участием «47-е Евсевьевские чтения», 26-27 мая 2011 г.: [материалы] / редкол.: И.Б. Грузнова (отв. ред.) [и др.]; Мордов. гос. пед. ин-т. – Саранск, 2011. – С. 82-89.

5.        Водясова Л.П. Текстосвязующая роль лексического повтора в художественном пространстве К. Г. Абрамова // «Отражение особенностей регионального существования человека и этноса  в художественных текстах и фольклоре (лингвокультурологический аспект», Всерос. (с междунар. участием) заоч. науч.-практ. конф. «Отражение особенностей регионального существования человека и этноса  в художественных текстах и фольклоре (лингвокультурологический аспект)»,15 ноября 2011 г.:  [материалы]  /  редкол.: Л.П. Водясова  (отв. ред.) [и др.]; Мордов. гос. пед. ин-т. – Саранск, 2011. – С. 75-86.

6.        Водясова Л.П., Жиндеева Е.А. Лексический повтор как текстообразующий компонент и стилистический прием выразительности в художественном пространстве К.Г. Абрамова // Вестник Челябинского государственного университета. Филология. Искусствоведение. Вып. 66. – 2012. – № 17. – С. 37-43.

Водясова Любовь Петровна – доктор филологических наук, профессор кафедры мордовских языков Мордовского государственного педагогического института имени М.Е. Евсевьева, г. Саранск

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *