Губанов С.А.

к.ф.н., доцент кафедры философии

Международного института рынка

Россия, Самара

 

 

КОНЦЕПТОСФЕРА МАРИНЫ ЦВЕТАЕВОЙ:  ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ

 

Актуальность когнитивных исследований поэтического текста, дискурса поэзии в синхронии и диахронии, не вызывает сомнений. Привлечение методов и инструментов анализа когнитивной науки в языкознании и поэтике обогащает филологическое знание, делает его объемным и проблемным с самых разных позиций.

Целью работы является анализ и выявление основных базовых концептов творчества М. Цветаевой, вербализованных средствами адъектива и субстантива («эпитетного комплекса», в нашей терминологии). Исходя из этого, в статье ставилась задача описать интерпретационное поле концепта «деревья» — ключевого смысла природного мира для поэтики М. Цветаевой. Центральным понятием когнитивной лингвистики является понятие концепта как универсальной познавательной единицы, вербализованной и имеющей различные реализации в культуре и языке. Статус концепта признается за ментальными образованиями любой степени общности, обладающими внутренней семантической расчлененностью, отмеченными этнокультурной спецификой и находящими фиксированное языковое выражение Концепты могут быть познавательными и художественными, лингвокультурными (телеономными) и онтологическими и тд. Остановимся на трактовке метафорического, художественного концепта и метафорической модели как полной реализации художественного смысла.

В последнее время появляются работы, посвящённые рассмотрению центральных для творчества М.И.Цветаевой смыслов, или ключевых слов. Из основных, ведущих концептов автора слагается его языковая картина мира. Для М.Цветаевой такими концептами являются концепты Душа, Деревья и некоторые другие, причем количество их у разных исследователей разное (от нескольких до десятка, в том числе верста, бузина, рябина, дом, Москва и другие). Основным критерием при их выделении и описании для исследователей выступает их концептуальная значимость для мировосприятия М.Цветаевой, их частотность, наличие одноименных стихотворений и циклов стихов; учитывается их роль в организации поэтического мировидения в определенный период творчества.

Так, в диссертации С.Ю.Лавровой проводится трёхаспектный концептуальный анализ идиостиля М.Цветаевой, предусматривающий наличие трёх типов концептов – экзистенциальных, соотносимых с онтологическим ракурсом исследования (Природа, Творец, Социум), гносеологических, определяющих методологию авторского познания мира (Сущность, Предел), эпистемических, выступающих как методологические концепты исследователя (Парадигма, Тождество, Миф, Символ). Таким образом, осуществляется сквозное моделирование концептосферы М.Цветаевой, состоящей из двух ярусов – экзистенциального и гносеологического. Н.В.Черных исследует ключевые слова в творчестве М. Цветаевой [Черных, 2003]. Значения, присущие ключевому слову, отражают этапы развития мысли в тексте. Ключевое слово аккумулирует в себе всё многообразие смысловых единиц, становится эквивалентом произведению в целом. Кроме того, как показала исследователь, ключевые слова обеспечивают компрессию на уровне текста. По её мнению, ключевое слово (базовый концепт творчества) являет собой ядерную часть семантического поля. Центр семантического поля может приходиться не только на центр ключевого слова, но может быть и независимым (например, концепт альт строится на пересечении семантических полей голоса, высоты и смерти). Чаще всего ключевое слово поэтического текста представляет собой не центр, а периферию, границу совпавших в нём семантических полей. Такой характер, по мнению исследователя, носят следующие ключевые слова: душа (жизнь, смерть), сад (смерть, флора), стекло (зрение, смерть), закрыть глаза (зрение, смерть, творчество) и т.д.

Всего нами было проанализировано более 2500 именных контекстов. Глагольная лексика также частично включалась в состав выборки, но лишь та ее часть, которая оказывалась наиболее близкой к именной (причастия, слова категории состояния) и интерпретируемой в качестве эпитета. Обобщение результатов анализа эпифраз с позиций частотности употребления субстантивной лексики в творчестве М.Цветаевой показывает, что центральными для поэта субстантивами выступают те, которые связаны с человеком, с его телесной и духовной жизнью. Это глаза (296 единиц), рука (133 единицы), рот (уста) (102 единицы), душа и сердце (97 единиц), любовь (51 единица). Другими концептуальными сферами, в рамках которых зафиксированы частотные субстантивы, являются сфера природы (концепт деревья  – 90 единиц) и сфера артефактов (концепт дом  – 198 единиц).

Концепт «деревья» как ключевой субстантив сферы природы

Будучи природным символом, дерево во многих культурах знаменует динамичный рост, природное умирание и регенерацию. Почтительное отношение к дереву в разных культурах основано на вере в его целительную силу. У славян дерево – символ приобщения к миру предков, что обусловлено природными факторами, фольклорно-обрядовыми традициями, земледельческим укладом жизни, мифологическими представлениями о мировом древе жизни. Дерево – плод Матери-Земли. В славянской мифологии дерево рождено от брака земли и неба, его питают не только земля и вода, но и солнечный свет. Соединяя глубину и высоту в пространстве и во времени, дерево выступает как символ памяти о прошлом. М.М.Маковский выделяет у слова «дерево» следующие символические значения: вместилище душ, середина, число, музыка, гармония, чудо, жертвоприношение. В русской языковой картине мира наиболее популярным дерево является берёза,часто поэтизируются сосна, дуб, ива, ель, рябина, тополь, клён и липа.

Среди всех образов, представляющих стихии, мир природы – огня, воды, неба, солнца, земли – в идиолекте М.Цветаевой наиболее употребителен именно концепт дерево. Дерево как символ жизни, как центр мироздания становится воплощением судьбы поэта. Н.Осипова причисляет концепт дерево в творчестве М.Цветаевой к стихиям, связывая растение с медиатором, соединяющим верх и низ, небо и землю. Она считает, что дерево настолько важно в поэтическом мире поэта, что это позволяет ввести такой термин применительно к творчеству М.Цветаевой, как «дендромифопоэтика». Исключительную важность в связи с этой мыслью приобретает цикл стихотворений «Деревья». Концепт деревья входит в состав более широкого понятия – «растения», представленного в цветаевских текстах 90 случаями употребления в составе эпифраз. В таком широком понимании объектами характеристики являются следующие денотаты: дерево (54 единицы), трава (15), лес (11), луг (10). 

1. Дерево (54 единицы). С именем концепта «дерево» зафиксированы в качестве эпитетов следующие лексемы: бессонный (5), воскресающий (3), доверчивый (2), а также единично представленные льстивый, мертвый, многолюбивый, невесомый, невинный, нежный, поклонный, простоволосый, пьющий, сорвавшийся, страждущий, тайный, тоскующий, трезвый и др.:            Простоволосые мои, // Мои трепещущие [Цветаева, 1996, т2: 46]; Древесная – сильная кровь [Цветаева, 1996, т.2: 17]; Дерево, доверчивое к звуку… [Цветаева, 1996, т.3: 562]; Как дерево-машет-рябина в разлуку [8, т.2: 26]; В этом бешеном беге дерев бессонных [Цветаева, 1996, т.2: 25]; Деревцо моё невесомое! [Цветаева, 1996, т.1: 223]; Деревья с пугливым наклоном [Цветаева, 1996, т.2: 122]; Простоволосые мои, мои трепещущие [Цветаева, 1996, т.2: 146]; Лавины лиственные, руины лиственные [Цветаева, 1996, т.2: 149]; В островах страждущих хвой…[Цветаева, 1996, т.3: 26]; Наклоном пугливым, а может – брезгливым [Цветаева, 1996, т.2: 48].

2. Трава и отдельные растения (15 единиц): Под серпом равнодушны − травы [Цветаева, 1996, т.3: 582]; Многолюбивый роняю мирт [Цветаева, 1996, т.2: 62]; (цветок) Змееволосый, Звездоочистый, Не смертоносный, — Сам без защиты [Цветаева, 1996, т.2, 67];Тянулись гибкие цветы, как зачарованные змеи [Цветаева, 1996, т.1: 22]; Тройной тоскующий тростник [Цветаева, 1996, т.3: 13]; Березовое серебро, Ручьи живые [Цветаева,1996, т.2:144]; Там лавр растет – жестоколист и трезв [8, т.2: 236]; Льстивые ивы… [Цветаева, 1996, т.2: 39]; Ошалелые столбы тополей… [Цветаева, 1996 т.1: 377]; С дубом — то, с безгубым — то [Цветаева, 1996, т.3: 673]; Знаешь – плющ, обнимающий камень [Цветаева, 1996, т.2: 451].

3. Лес (11 единиц): Ввысь сорвавшийся лес [Цветаева, 1996, т.2: 147]; Сонный, бессонный лес [Цветаева, 1996, т.1: 281]; Чешский лесок — // Самый лесной [Цветаева, 1996, т.1: 20]; Так же как мертвый лес… [Цветаева, 1996, т2: 360].

4. Луг (10 единиц): Под лугом − жгущим и пьющим… [Цветаева, 1996, т.2: 17]; Все также сонными лугами… [Цветаева, 1996, т.1: 510].

 

 

Литература

 

   1. Цветаева М.И. Собрание сочинений: в 7 т. – М.: Эллис-Лак, 1996.

   2. Черных, Н.В. Семантическая емкость слова (на материале творчества М.Цветаевой): дисс… канд филол наук: 10.02.01. – Ростов-на-Дону, 2003. – 297 с.